Президент Дмитрий Медведев пообещал в сентябре вернуться к вопросу о возможности создания единого следственного комитета. «Я не планирую просто так кого-то сливать, соединять. Даже если рассматривать идею единого следственного комитета, а она, на мой взгляд, имеет право на существование, как имеет право на существование и действующая конструкция, – то в любом случае решение будет спокойным, и никто от этого не потеряет: ни в деньгах, ни в погонах», – заявил он.

Однако уже в 2011 году следователям Следственного комитета будет передан один из основных инструментов государственной репрессии отечественного бизнеса – производство по уголовным делам по налоговым преступлениям. Из следственных органов МВД в СКП перенесли полномочия по расследованию налоговых преступлений. А вместе с этими статьями бывшие прокурорские следователи будут заниматься и «рейдерскими» составами, которые были введены в действующий УК совсем недавно.

С таким набором рычагов недавно созданное ведомство обретет небывалое могущество. Если же СКП наделят исключительными полномочиями по расследованию имущественных преступлений (в особенности растраты, мошенничества и вымогательства), то необходимость существования следственных подразделений МВД вообще выглядит сомнительной.

Так или иначе, идея единого следственного органа – явление неоднозначное. Как и у всякой революционной идеи, у нее есть и плюсы, и минусы. И начать следует, по устоявшемуся обычаю, с плохого.

ВЗГЛЯД ПЕССИМИСТА

Расследование преступлений будет сосредоточено под единым руководством. Кто такой руководитель следственного органа? Это мужчина от 30 лет, отдавший себя работе примерно с третьего курса юрфака. В некоторых регионах такую должность не представляет сложности купить, а в иных южных областях – занять согласно благосклонности правящего клана. Если СКП будет курировать производство и по убийствам, и по вымогательствам, и по должностным злоупотреблениям и превышениям, и по взяткам, – то исход всего этого будет нетрудно предугадать. Когда преступник знает руководителя следственного органа по области, он будет практически безнаказан. Равно как и сам такой руководитель.

Другая проблема – «трудности перевода». Лишь на бумаге перевод дел из МВД в СКП помещается на нескольких страницах. На практике же, это огромный объем работы, причем работы неотлаженной, с непонятной мотивацией сторон. А значит, в процессе могут теряться документы, закрываться глаза на различные преступления – «все равно скоро отдадим», – или же, наоборот, безудержное возбуждение дел, которые станут «висяками» уже в другом ведомстве. Развернуть эту неповоротливую и замшелую машину в новое русло, и не потерять ничего по дороге – задача очень непростая.

ВЗГЛЯД ОПТИМИСТА

Следователи – элита юридической профессии. Многие академически успешные выпускники юридических факультетов, выбравшие в качестве углубления своих познаний уголовное право, нацеливались ранее именно на работу в прокурорском следствии. И до реформы следователи из прокуратуры многими считались лучшими в сравнении и с ФСБ, и с ФСКН, не говоря уже и о МВД (от главка до района).

В случае единого следственного органа будет выстроена логически верная структура подследственности. Сейчас многие дела могут расследоваться по принципу «кто успел, тот и...». Например, если гражданин покупает или сбывает наркотики, расследовать будет то ведомство, которое быстрее его поймает, – из-за того, что действующий Уголовно-процессуальный кодекс позволяет вести дела о наркотиках и органам внутренних дел, и Госнаркоконтролю. В таком случае, если сотрудники ППС окажутся свидетелями драки, они не будут ждать логического окончания ее убийством, чтобы не тревожить дежурного следователя из РУВД: когда один человек убьет другого, можно сразу же смело вызывать следователя из СКП (извините за цинизм). Иногда в споры о подследственности вмешивается и прокурор, когда сотрудники из разных правоохранительных систем готовы друг друга перестрелять из-за права вести (или, наоборот, права не вести) то или иное уголовное дело. Если следствие по уголовным делам будет вести один орган, и спорить будет некому.

Еще один плюс – отсутствие круговой поруки между следователями и экспертами-криминалистами. Есть мнение, что если опер, эксперт и следователь работают вместе, они помогают друг другу «раскрутить» дело даже в отношении невиновных (не бросать же его на полпути). Яркий пример – РУВД/РОВД и ФСКН. Если Следственный комитет не будет иметь собственных оперативников и экспертов, от результатов взаимодействия экспертов и следователей можно ждать большей объективности и меньшего «рукомойства».

И несмотря на всю неоднозначность данной инициативы, необходимость единого следственного органа существует. Это обеспечит единство подхода к квалификации преступлений, единую методику расследования, разрушение преград межведомственных споров. Но в полной мере эффективно следствие будет работать только при наличии соответствующего надзора. Если каждый следователь будет знать, что его любое незаконное действие будет выявлено, исправлено и наказано, система в целом может работать очень даже продуктивно.

Вот только бы переезд прошел гладко – без потерянного багажа и разбитой мебели.

Автор : Роман Терехин